«вырезано цензурой»: различия между версиями

Похмельное утро ехидно светило ослепительными солнечными лучами прямо в глаза. Арахис нащупал в кармане конверт, нехотя вытащил и вскрыл. Несколько минут сидел в ступоре. На белоснежном листке бумаги вместо строчек текста были аккуратные отверстия и штемпель синими чернилами – «<вырезано цензурой>». «И? Как прикажете выполнять?! Откуда я знаю, что отсюда было вырезано… Нужно спросить у кого-нибудь… у кого-нибудь, кто всё знает.»

Арахис вскочил и помчался к [[храм]]у. «Хорошо, что деньги не пропил…» Поставить дымящуюся штучку, возложить рядом с ней семь десятков золотых червонцев, принять коленопреклонённую позу – и помолиться: «О, Всемогущая и Всезнающая! Помоги мне с заданием! Ну хотя бы намекни…»

Арахис послушно прижался к стене. Цензура вышла в центр комнаты – на линию, соединяющую окна. Она чиркнула по каменному полу носком своей невидимой обуви. Вокруг её ног разгорелось синее пламя. Тут Арахис услышал станный шелест. Звук нарастал, и вот в комнату влетела стая листов бумаги разных цветов и размера. Они закружились вокруг Цензуры. Блеснули ножницы. Как сказочно они танцевали в её руках! Цензура выхватывала из потока нужный лист, ловко вырезала слова или строчки и щелчком отправляла к окну. Вырезанное падало и сгорало в синем пламени, не оставляя даже пепла. Листы, не удостоившиеся внимания Цензуры, вылетали в окно сразу, обработанные же сначала отлавливал и пропечатывал волшебный штемпель.

Поток казался нескончаемым, но неожиданно иссяк. Цензура вернулась в свое кресло и подозвала Арахиса:

Утром довольный собой и жизнью Арахис вышел обратно на дорогу. Он решил, что больше не любит баранки. У первого же столба его ждала Цензура.

– Поздравляю с выполнением задания, [[герой]]!